Во второй половине XIX-го столетия Российская империя мощно утвердилась на просторах Тихого океана. Пришедшие из Балтики русские военные корабли стояли даже в одном из крупнейших портов Японии — Нагасаки.
В этом порту русские моряки взяли в аренду и крупный участок земли, где построили баню, кузницу, лазарет-больницу, импровизированную деревянную церковь. Поселок получил неофициальное название — «русская деревня». На японский лад — Иноса.
Однако крепкие здоровые русские моряки в далеком иностранном порту откровенно скучали по нормальной женской ласке. Особенно с окончанием положенного дежурства. Мужики всегда мужики ведь! Да, в округе имелось множество публичных домов. Но для православного человека туда ходить — огромный грех. Да и не заменит никогда публичная девка нормальной женщины… Плюс, болезней каких вредных нахватаешься.
Потому местная рестораторша Омати–сан предложила русским морякам весьма интересную и пикантную услугу. А именно — дозволенных японским обычаем временных жен — мусумэ (娘),,. В дословном переводе с японского «дочь, девушка».
-
Вижу, русский, скучаешь ты очень. Могу помочь тебе. Я тебе жену найду, а ты ей лишь обеспечь жизнь достойную, — говорила Омати-сан, обратив внимание на одинокого офицера в своей ресторации русской кухни. — Такое еще в старину наши самураи практиковали, когда далеко от дома в походах оказывались.
Все отношения с мусумэ строго оформлялись особым письменным контрактом. На время стояния русского корабля в порту Нагасаки — обыкновенно на 1-3 года. После чего японка либо переходила к другому русскому моряку. Либо же возвращалась к своему японскому супругу. А если мужа не имела — выходила замуж.
Офицер арендовал своей мусумэ небольшой домик за полсотни йен — примерно пятьдесят рублей теми деньгами. Нанимал ей прислугу. И становился полноценным обладателем японской красавицы на оговоренное время. Попутно обеспечивая ее материально.
Все офицеры были «женаты» так на японках, которым таков был единственный способ избавиться от страной нищеты, — вспоминал внук Николая I, великий князь Александр Михайлович, что в середине 1880-х служил на стоявшем в порту Нагасаки корвете «Рында». — Я сам решил жениться таким образом — мне привели на просмотр почти полсотни претенденток — аж глаза разбежались. В итоге выбрал одну веселушку в цветастом кимоно. Она потом каждой подаренной мною обновке радовалась — по всей улице бегала показывать, громко крича от радостей. Уговорить ее меньше шуметь, право, никакого шанса не было.
Временный брак с русским офицером считался для всех молодых японок Нагасаки огромной удачей. Нередко сами же японские мужья толкали своих жен на такие пикнатные отношения. Рассчитывая и заработать неплохо. И красивых светловолосых детей прижить.
Тем более, что русские офицеры и из России часто поддерживали своих японских детей. К примеру, сын великого химика мичман фрегата на фрегате «Память Азова» Владимир Менделеев, регулярно высылал в Японию крупные средства на содержание дочери, что ему подарила мусумэ Така.
Русские офицеры обучали своих японских супружниц языку, обычаям, кулинарии. И даже давали азиатским красавицам русские же имена.
В общем, русский моряк всегда знал — в особом частом домике посреди Нагасаки его ждет настоящая временная жена. Пусть и временная, японская. Со всеми женскими обязанностями. Командование наше такие браки только поощряло — мол, от того у офицеров улучшается психологические и физическое здоровье. Да и драк пьяных в кабаках не будет точно, равно как и дуэлей со скуки 
Окончательно институт мусумэ для русских моряков закончился лишь в начале XX-го столетия, с охлаждением отношения России и Японии. Русские корабли покинули порт Нагасаки. Оставив тут лишь небольшое русское кладбище. И небольшие веселые стайки русоволосых деток с явно европейскими чертами лиц.
Сама же Иносса, русская деревня в Нагасаки, уничтожена была атомным взрывом 1945-го. И ныне на ее месте обычная городская застройка высится.
