Как свекровь сноху хозяйственности учила, а её сын из дома прогнал

Яна, моя невестка, бросила работу. Представляете, всю жизнь была воспитателем в садике, мне было не стыдно людям в глаза смотреть, гордилась ей! Детки её любили. А тут заболела, спину сорвала. Дома просидела почти месяц. Суть да дело, нашла в интернете какую-то «работу»….

Татьяна Ефимовна презрительно скривила губы:

Ну ладно, кто против, чтобы она копейку принесла, всё равно дома сидит? Так нет же! Ушла с работы. Говорит — тяжело, спина начинает болеть, если на ногах час-два. Нужна разминка, мази, кресло удобное. И стала «работать» дома. Ну это же курам на смех! Стыдобище! Взрослая тётка и — дома сидит!

Ну я решила, раз такое дело, и я, как мать, не имею право слова сказать, сын то за неё заступился, значит, по-другому сделаю. Не мытьём, как говорится, так…. И стала я к 11 утра к ней приходить — благо, живём рядом. Прийду, поучу рубашки гладить — представляете, она с рукавов начинала раньше, а не с воротника! Потом чаю попьём. Потом учу её готовить.

Татьяна Ефимовна вздохнула:

Вроде всё хорошо было. Я уж подумала — ну ладно, не работает, так научу за домом следить.В конце концов, очаг хранить — тоже работа. Пусть плюшки печёт да подушки вышивает! Тем более, что это так красиво, так редко — жена-домохозяйка, умница, в квартире чистота, пахнет сдобой, рукодельница! Так нет же. И тут мне Янка сюрприз преподнесла!

Прихожу как-то раз, а она мне выдаёт: Вы мол, Татьяна Ефимовна, раз приходите помогать, то квартира в Вашем распоряжение. А я — работать! И шмыг в свою комнату! И — за компьютер!

Ну я полы помыла, плов сварила, сняла тюль постирать… Думала, у Янки совесть проснётся. Куда там! Сидит, как сыч, только ногтями по клавиатуре стучит. Я и психанула — ушла.

Потом думаю, ну чего я так себя веду? Ну не хочет помогать — так я заставлю. А нервничать и здоровье портить — это мне ни к чему.

На следующий день я пришла, как всегда, в 11. Янка уже в своём компьютере сидит, кофе ложечкой помешивает. Мне кивнула и сразу туда. Ну я начала: пропылесосила.. да специально пылесос-то бумажкой от конфетки забила. И зову её, мол иди, Яночка-деточка, помоги — не пылесосит! Пришлось ей выходить, вытаскивать бумажку то! Так и провозились около часа.

Я поняла: работает схемка-то). Можно и так: ласково к делу приучить. Ну не у всех сношки сразу домовитые, а ругаться — смыслу нет! Так и пошло:

то соль потихоньку выброшу в мусоропровод, а Янку зову — мол, суп почти сварен, а сольки нет! Она туда-сюда, ищет и не найдёт! И — в магазин. А тут я ей уж целый список, чего надо: и мне домой, и им.

Или там пирожки у них жарю. С десяток пожарю и будто мне срочно уйти надо. Приходится Янке дожаривать. А чем не метод? И еда в дому, и сноха — хозяйка! А то, что с пинка — так не все умелые сразу, учить надо!

Так мы с ней мирно и ладно неделю-две прожили. А потом мне Янка заявила, дескать, я её сильно отвлекаю. Поэтому на спальню она поставила запор — изнутри. И будет закрывать, пока она работает, чтобы я ей не мешала!

Я тогда чуть не задохнулась от злости.Но — выдержка! Умение, опыт. Промолчала. Что мне тот замок? Подошла да и стучу. Она же откроет, куда она денется?

Смотрю, психует. Ну думаю, ничего, Яночка — и не таких строптивых обламывали. Два дня прошло, я уж думала, скоро снимет запор — надоест бегать открывать мне.

А тут прихожу вчера, Янка в комнату шмыг, я, как всегда, по хозяйству да стучать. А она не открывает!Я тарабаню — не открывает! Ну думаю — ах ты же козаааа. Значит, так решила. Мол, свекровь мешает. Можно и не открывать ей. Ладно, думаю, посмотрим, кто кого.

Звоню сыну. Говорю: так и так,Мишенька, Яночка в спаленке заперлась, не открывает. Поди с сердцем плохо или обморок.

Ну, сын приехал минут через 17. Прибежал — красный. Я даже сказать ничего не успела, он к двери и в неё плечом! Хорошо, что двери новые, крепкие. Выдержала! Он снова разбежался. И тут Янка выползает! Дверь открывает, глаза большие: «А зачем ты двери ломаешь???».

Смотрю, сын ещё краснее стал. Это от ярости, значит. В комнату её запихнул, дверь закрыл. Ну думаю, сейчас он её пропесочит! Забудет, как двери закрывать! Так то!

Сидели они там минут 30. Я уж успела посуду помыть наполовину. Тут, значит, сын выходит. Я руки мыльные вытерла и к нему, мол — что такое, сыночка? А он мне заявляет: Янка работает. Ты зачем ей мама, мешаешь каждый день?

Я аж руками всплеснула! Я — мешаю?? Я — столько добра! Я и коврики чищу, и рулеты пеку. И я же — мешаю? Вот так, матери, за добро???

А сын продолжил. Мол, ты мама, без меня сюда больше не приходи. Янка тебе дверь квартиры не откроет. Я ей запретил — она не причём, спрос с меня. Я выходной в воскресенье и в воскресенье мы тебе будем рады. А в другие дни тебе тут делать нечего!

Татьяна Ефимовна чуть не плачет. Искренне не понимает, почему её прогнал родной сын. Почему не поставил на место бездельницу-жену. Ведь по кнопкам тыкать — это не работа, а баловство одно! А она, мать, пыталась научить лаской сношку домовитости, а вышло — вон оно как!